Мое

Сегодня вечером я шла по Крещатику и засмотрелась на Пассаж. И мир замер. За темной неосвещенной аркой светится маленький переулок с серыми стенами, и, благодаря этому контрасту, вся картинка становится волшебной. Маленькие капельки не то дождя, не то тумана замерли в воздухе и блестят; одинокие прохожие; необыкновенная для этой улицы и этого времени дня тишина вокруг.

Я люблю этот город любовью, которую испытываешь к отдаленной родне типа двоюродных братьев - это не влюбленность, не восхищение, это - чувство, что мы с Киевом одной крови. И на сколько бы мы не расставались, по каким бы Парижам я не ходила, при любом раскладе, он мне - дороже всех, ближе всех.

И очень редко бывает, чтобы эта любовь приняла какие-то сознательные черты и вырвалась из твоего подсознания. Вот у меня иногда вырывается, тогда меня накрывает и щемит сердце от того, как я люблю тут каждый камушек.

Это полуночная заметка. Извините, но скоро я напишу еще большой пост об этой моей любви, а может даже несколько; здесь прошло мое детство, а, как писала Энн Ламотт "если вы были ребенком, материала для писательства хватит на всю жизнь"; и весомая часть этого самого материала заведомо о Моем Городе, о его площадях, маршрутках, плитах на Оболонской набережной, по которым так круто было малой спускаться на санках; о кофе в ларьках, пирожных в репризе и творожных кексах в переходе на Контрактовой; да черт знает о чем еще, но во всех этих дробях в знаменателе стоит - Киев, Киев, Киев.

Делайте сейчас

Когда-то в школе нам к 9 мая дали задание - поговорить с теми (пра)бабушками/дедушками, кто помнит войну, кто воевал или еще был ребенком. В моей голове этот разговор с прадедушкой всплывает удивительно ясной, четкой картинкой - деревянный стол, лавка во дворе, и мы сидим - уже потеплело, вокруг все зелено, и я записываю за прадедушкой чернильной ручкой в коричневый блокнот на спиральке. Он служил, прошел всю войну, был трижды ранен, дошел ли до Берлина - не помню. Но помню, что тетрадочка эта где-то до сих пор валяется. И мне сейчас ее очень хочется найти, перечитать и вспомнить, чтобы что-то знать о его времени и судьбе.   На месте своих школьных учителей, я бы расширила это задание. Я бы сказала нам, безмозглым пятиклассникам, расспросить наших пра- и не пра об их жизни в принципе - о мелочах; о том, как они учились в школе и что обсуждали с соседями на коммунальных кухнях; в какие заведения ходили, а на какие не хватало денег; как праздновала праздники, что ели, что читали. Это безумно интересно; это - то время, о котором теперь можно только читать в книгах, хотя еще 10 лет назад вокруг было полно очевидцев; сейчас их почти не осталось. Мой прадедушка - мой предок, моя кровь, история моей семьи, история его жизни - как важно это знать! (у Жванецкого в "Простых вещах": "надо восстановить свой род и посмотреть, кто там был, чтобы знать, откуда ты"). И еще 7 лет назад я могла сделать это лично, и уже не могу.   Но не все потеряно! С каждым десятилетиям от нас уходят целые поколения. Столько живых свидетельств того, о чем мы часто спорим с друзьями, что обсуждаем на уроках и семинарах. Спешите их слушать. Говорите со старшими - поверьте, они знают гораздо больше, чем пара-тройка семейных анекдотов, которые вы из года в год слышите на застольях. Они - из другого мира, из иной материи, которая ускользает от нас, сквозь пальцы, как песок, куда-то в небытие. И когда-то мы осознаем нашу теперешнюю глухоту к памяти бабушек и дедушек как горькую потерю, упущенную возможность, но сделать уже ничего не сможем. Поэтому делайте сейчас.

Мать тьма

Я не понимала Воннегута очень долго, а недавно открыла книгу и не смогла оторваться - может, поумнела, может, настроение было правильное, не знаю, но теперь его произведения для меня - одни из любимых. 

Проблема в том, что цитировать можно страницами, а вот выбрать одно емкое предложение\диалог, из которых, например, целиком состоят книги Довлатова, не выйдет - у Воннегута мысль растягивается на 10 строк, и чтобы понять ее глубину и такой "смех сквозь слезы", которым пронизана его проза, нужно действительно читать всю строку целиком.

Поэтому я сделала, что могла. В цитатах из второй книги, "Мать тьма", есть большой отрывок почти на страницу - пожалуйста, не поленитесь прочитать. Мне кажется то, о чем он в нем пишет - необходимое лекарство нашего времени, корень всех бед и одновременно возможный путь к спасению.

Картины подбирать было тоже непросто) Но вышел в итоге у меня микс из Мондриана и Гойи, потому что они, хоть и с разницей в 200 лет, одинаково точно изображали безнадежность и уныние. Да и с книгами Воннегута они как нельзя лучше ассоциируются - такая себе смесь из глянцевой механизированной Америки ХХ века и разных исторических сцен того, как упорно и целеустремленно люди убивают друг друга во все времена.

В общем, приятного чтения. И размышления после)

К. Воннегут, "Бойня номер пять, или Крестовый поход детей"

Макэй рассказывает нам, что крестовый поход детей начался в 1213 году, когда у двух монахов зародилась мысль собрать армии детей во Франции и Германии и продать их в рабство на севере Африки. Тридцать тысяч детей визвалось отправиться, как они думали, в Палестину. Должно быть, это были дети без призора, без дела, какими кишат большие города, пишет Макэй, — дети, выпестованные пороками и дерзостью и готовые на все. Папа Иннокентий Третий тоже считал, что дети отправляются в Палестину, и пришел в восторг. «Дети бдят, пока мы дремлем!» — воскликнул он. Большая часть детей была отправлена на кораблях из Марселя, и примерно половина погибла при кораблекрушениях. Остальных высадили в Северной Африке, где их продали в рабство. По какому-то недоразумению часть детей сочла местом отправки Геную, где их не подстерегали корабли рабовладельцев. Их приютили, накормили, расспросили добрые люди и, дав им немножко денег и много советов, отправили восвояси. — Да здравствуют добрые жители Генуи, — сказала Мэри О’Хэйр.

Мы поехали на Международную выставку в Нью-Йорк, поглядели на прошлое с точки зрения автомобильной компании Форда и Уолта Диснея и на будущее — с точки зрения компании «Дженерал моторс»… А я спросил себя о настоящем: какой оно ширины, какой глубины, сколько мне из него достанется?

Обычно Билли пил мало — после войны у него болел желудок, — но тут он здорово нализался и сейчас изменял своей жене, Валенсии, в первый и последний раз в жизни. Он как-то уговорил одну даму спуститься с ним в прачечную и сесть на сушилку, которая гудела. Дама тоже была очень пьяна и помогала Билли снять с нее резиновый пояс. — А что вы мне хотели сказать — спросила она. — Все в порядке, — сказал Билли. Он честно думал, что все в порядке. Имени дамы он вспомнить не мог. — Почему вас называют Билли, а не Вильям? — Деловые соображения, — сказал Билли.

Розуотер однажды сказал Билли интересную вещь про книгу, не относящуюся к научной фантастике. Он сказал, что абсолютно все, что надо знать о жизни, есть в книге «Братья Карамазовы» писателя Достоевского. — Но теперь и этого мало, — сказал Розуотер. В другой раз Билли услыхал, как Розуотер говорил психиатру: — По-моему, вам, господа, придется насочинять тьму-тьмущую всякой потрясающей новой брехни, иначе людям станет совсем неохота жить.

Загвоздка во всех рассказах о Христе, говорит пришелец из космоса, в том, что Христос, с виду такой незаметный, на самом деле был Сыном Самого Могущественного Существа во Вселенной. Читатели это понимали, так что, дойдя до описания распятия, они, естественно, думали… тут Розуотер снова прочел несколько слов вслух: — «О черт, они же собираются линчевать совсем не того, кого надо». А эта мысль рождала следующую: значит, есть те, кого надо линчевать. Кто же они? Люди, у которых нет влиятельной родни.

Экспедиция пробиралась по лунной поверхности молча. О чем тут было говорить? Ясно было только одно: предполагалось, что все население города, без всякого исключения, должно быть уничтожено, и каждый, кто осмелился остаться в живых, портил дело. Людям оставаться на Луне не полагалось. И американские истребители вынырнули из дыма посмотреть — не движется ли что-нибудь внизу. Они увидали Билли и его спутников. Самолет полил их из пулемета, но пули пролетели мимо. Тут самолеты увидели, что по берегу реки тоже движутся какие-то люди. Они и их полили из пулеметов. В некоторых они попали. Такие дела. Все это было задумано, чтобы скорее кончилась война

К. Воннегут, "Мать тьма"

Это единственная из моих книг, мораль которой я знаю. Не думаю, что эта мораль какая-то удивительная, просто случилось так, что я ее знаю: мы как раз то, чем хотим казаться, и потому должны серьезно относиться к тому, чем хотим казаться.

– Когда Гесса вешали, – рассказывал он, – я связал ему ноги ремнями и накрепко стянул. – Вы получили удовлетворение? – спросил я. – Нет, – ответил он, – я был почти как все, прошедшие эту войну. – Что вы имеете в виду? – Мне так досталось, что я уже ничего не мог чувствовать, – сказал Менгель. – Всякую работу надо было делать, и любая работа была не хуже и не лучше другой. После того как мы повесили Гесса, – сказал Менгель, – я собрал свои вещи, чтобы ехать домой. У моего чемодана сломался замок, и я закрыл его, стянув большим кожаным ремнем. Дважды в течение часа я выполнил одну и ту же работу – один раз с Гессом, другой – с моим чемоданом. Ощущение было почти одинаковое.

Мы не прислушивались к тому, что говорили друг другу. Мы слушали только мелодии наших голосов. В том, что мы слышали, было не больше смысла, чем в урчании и мурлыканье кошек. Если бы мы больше вслушивались, искали в услышанном смысл, что за тошнотворной парой мы бы были! Вне суверенной территории нашего государства двоих мы разговаривали как все патриотичные психопаты вокруг нас. Но это не шло в счет. Только одно шло в счет – государство двоих. И когда это государство прекратило существование, я стал тем, кто я есть сейчас и буду всегда, – человеком без гражданства.

Но тут я понял, что я уже наркоман. Я не чувствовал боли. Наркотиком, который помог мне пройти через войну, была способность питать все свои эмоции только одним – моей любовью к Хельге. Эта концентрация эмоций в такой маленькой области, начавшаяся с иллюзии молодого счастливого влюбленного, развилась в нечто, помешавшее мне спятить во время войны, и наконец превратилась в постоянную ось, вокруг которой вращались все мои мысли. И поскольку Хельга считалась погибшей, я стал поклоняться смерти истово, словно какой-то узколобый религиозный фанатик. Всегда один, я поднимал за Хельгу тосты, говорил ей доброе утро, спокойной ночи, ставил для нее пластинки и плевал на все остальное.

– Молодой Курт Эренс, – обычно говорила она, – всего двадцать шесть, а уже полковник СС! А его брат Хейнрих – ему не более тридцати четырех, а у него под началом восемнадцать тысяч иностранных рабочих, и все строят противотанковые рвы. Говорят, Хейнрих знает о противотанковых рвах больше всех на свете, а я всегда с ним танцевала. Снова и снова она повторяла все это, а на заднем плане бедный Хейнц прокуривал свои мозги. Из-за нее я стал глух ко всем историям с преуспеваниями. Люди, которых она считала преуспевающими в этом прекрасном новом мире, вознаграждались в конце концов как специалисты по рабству, уничтожению и смерти. Я не склонен считать людей, работающих в этих областях, преуспевающими. Когда война стала подходить к концу, мы с Хейнцем уже не могли выпивать в нашем доте. Там было установлено восьмидесятивосьмидюймовое орудие, команда которого была укомплектована мальчиками пятнадцати-шестнадцати лет. Это тоже подходящая история об успехе для покойной жены Хейнца – такие молоденькие мальчики, а уже во взрослой форме и со своей собственной вооруженной до зубов западней смерти.

Ты ненавидишь Америку, да? – Это так же глупо, как и любить ее, – сказал я. – Я не могу испытывать к ней никаких чувств, потому что недвижимость меня не интересует. Без сомнения, это мой большой минус, но я не могу мыслить в рамках государственных границ. Эти воображаемые линии так же нереальны для меня, как эльфы и гномы. Я не могу представить себе, что эти границы определяют начало или конец чего-то действительно важного для человеческой души. Пороки и добродетели, радость и боль пересекают границы, как им заблагорассудится.

Сомневаюсь, что на свете когда-либо существовало общество, в котором не было бы сильных молодых людей, жаждущих экспериментировать с убийством, если это не влечет за собой жестокого наказания.

Я никогда не встречал такого наглядного примера тоталитарного мышления, мышления, которое можно уподобить системе шестеренок с беспорядочно отпиленными зубьями. Такая кривозубая мыслящая машина, приводимая в движение стандартными или нестандартными внутренними по-буждениями, вращается толчками, с диким бессмысленным скрежетом, как какие-то адские часы с кукушкой. Босс из ФБР ошибался, думая, что на шестернях в голове Джонса нет зубьев. – Вы законченный псих, – сказал он. Джонс не был законченным психом. Самое страшное в классическом тоталитарном мышлении то, что каждая из таких шестеренок, сколько бы зубьев у нее ни было спилено, имеет участки с целыми зубьями, которые точно отлажены и безупречно обработаны. Поэтому адские часы с кукушкой идут правильно в течение восьми минут и тридцати трех секунд, потом убегают на четырнадцать минут, снова правильно идут шесть секунд, убегают на четырнадцать минут, снова правильно идут шесть секунд, убегают на две секунды, правильно идут два часа и одну секунду, а затем убегают на год вперед. Недостающие зубья – это простые очевидные истины, в большинстве случаев доступные и понятные даже десятилетнему ребенку. Умышленно отпилены некоторые зубья – система умышленно действует без некоторых очевидных кусков информации.

Вот почему такая противоречивая семейка, состоящая из Джонса, отца Кили, вицебундесфюрера Крапптауэра и Черного Фюрера, могла существовать в относительной гармонии… Вот почему мой тесть мог совмещать безразличие к рабыням и любовь к голубой вазе… Вот почему Рудольф Гесе, комендант Освенцима, мог чередовать по громкоговорителю произведения великих композиторов с вызовами уборщиков трупов… Вот почему нацистская Германия не чувствовала существенной разницы между цивилизацией и бешенством… Так я ближе всего могу подойти к объяснению тех легионов, тех наций сумасшедших, которые я видел в свое время. И моя попытка такого механистического объяснения – это, наверное, отражение отца, сыном которого я был. И есть. Ведь если остановиться и подумать, что бывает не часто, я, в конце концов, сын инженера. И поскольку меня некому похвалить, я похвалю себя сам – скажу, что я никогда не прикасался ни к одному зубу своей думающей машины, она такая, как есть. У нее не хватает зубьев, бог знает почему, – без некоторых я родился, и они уже никогда не вырастут. А другие сточились под влиянием превратностей Истории. Но никогда я умышленно не ломал ни единого зуба на шестеренках моей думающей машины. Никогда я не говорил себе: «Я могу обойтись без этого факта».

Я оцепенел. Я оцепенел не от чувства вины. Я приучил себя никогда не испытывать чувства вины. Я оцепенел не от страшного чувства потери. Я приучил себя ничего страстно не желать. Я оцепенел не от ненависти к смерти. Я приучил себя рассматривать смерть как друга. Я оцепенел не от разрывающего сердце возмущения несправедливостью. Я приучил себя к тому, что ожидать справедливых наград и наказаний так же бесполезно, как искать жемчужину в навозе. Я оцепенел не от того, что я так не любим. Я приучил себя обходиться без любви. Я оцепенел не от того, что Господь так жесток ко мне. Я приучил себя никогда ничего от Него не ждать. Я оцепенел от того, что у меня не было никакой причины двигаться ни в каком направлении. То, что заставляло меня идти сквозь все эти мертвые бессмысленные годы, было любопытство. Теперь даже оно угасло.

– Думаю, что правда. – Думаете, будет еще одна? – Что – еще одна? – Еще одна война. – Да, – сказал я. – Я тоже так думаю, – сказал он. – Разве это не ад? – Вы нашли верное слово, – сказал я. – Что может сделать один человек? – Каждый делает какую-то малость, – сказал я. – Вот и все.

А если так, то что есть красота, и почему ее обожествляют люди

Вообще я очень люблю синхронии, они вдохновляют (синхрония - это когда подумал "блин, хочется в Норвегию", через пол часа включил телик, а там передача про Осло и фьорды).

Вот и на прошлой неделе случилась одна: я долго и тяжело плелась домой под снегопадом и радовалась, что у меня удобные устойчивые сапоги без каблуков. И думала, как невыносима сейчас жизнь для девушки, которая так же как я плетется по другой стороне улицы, но в невообразимых кожаных доспехах на тонюсенькой шпильке - не мода и сексапил, а страдание, воплощенное в человеке. Добрела я домой, зашла в интернет и увидела у знакомой девушки замечательный емкий пост про ее любимые, самые-самые удобные кроссовки, которые она носит много лет, не смотря на то, как невозможно они устарели. Потому что мода - это, в первую очередь, уважение к себе, и умение чувствовать себя полноценной в любой обуви, если она комфортна.

Я часто вот так размышляю о том, что и почему считается красивым. Все эти тумблер-люди, фрики, аниме, утонченные блеклые профили в инста, откровенно некрасивая Карин Ройтфельд, которая в то же время остается иконой стиля, отфотошопленные модели, модели, умирающие от анорексии прямо на подиумах, - весь этот мир безумен и нелеп, как безумна и нелепа сама идея приматывать к пятке какие-то платформы. От туфель на каблуках, даже самых качественных, у тебя в конце дня стопы горят огнем, кости болят, натертые дорогой замшей мозоли кровоточат, иными словами - туфли на каблуках это АД. Его можно пережить, если работаешь в офисе и передвигаешься на машине; так же раз в пятилетие посчастливится найти "твою" идеальную пару туфель, которая садится второй кожей и не мучает. Но почему, объясните мне, почему мы в принципе должны задаваться этими вопросами? Почему должны терпеть боль? Почему обувь на высоком каблуке - это не просто норма, а неизменный элемент любого парадного выхода для женщин?

Я никого не обвиняю в сексизме, просто ситуация станет яснее, если мы примерим ее на мужчин: представьте себе, что в мужском гардеробе столетиями культивируются галстуки из дерева и металла, которые застегиваются на шее на манер ошейников. В принципе, в них можно жить и работать; голову поворачивать не очень удобно, к вечеру натирает подбородок, к 40 годам развивается какой-нибудь артрит шейных позвонков, НО их носят ВСЕ, это считается очень модным и дает +200 к привлекательности.  Галстуки-ошейники могут покрываться дорогой кожей, гравировками, драгоценными каменьями, они - важный атрибут высокой моды и светских мероприятий.

Абсурд?

Тогда почему мы так спокойно, более того, с нездоровым энтузиазмом относимся к каблукам? (помню, какие я катала маме истерики лет в 13, когда мне запрещали носить в школу лодочки на 7см шпильке). Говорят, что естественно - то не безобразно. Перефразирую: не безобразно, то есть - красиво, благородно, элегантно - только то, что естественно: плоский ход, устойчивая подошва, обувь, которая уместна в данной конкретной ситуации. Конечно, запрещать носить каблуки девушкам, которые к ним привыкли, которым в них хорошо и уверенно - глупо. Но можно избавить от бессмысленных мук тех, кто к каблукам не приспособлен (по-моему, их - невезучее большинство).

Я не ношу каблуки уже года полтора. Сначала для этого были личные причины, а теперь меня в них не запихнешь ни за какие деньги, честное слово. Мне хорошо и вдохновленно становится от быстрой ходьбы, от уверенного соприкосновения с землей, которого страшилы от Джефри Кэмпбл меня лишали. И я знаю, что гораздо красивее выгляжу со своей уверенностью и легкой походкой, чем с торчащими из моих пяток палками.

Каждый может быть красивым. Для этого нужно очень мало внешнего.

Закончу, как и начинала, строкой Заболоцкого: "... Сосуд она, в котором пустота, или огонь, мерцающий в сосуде?".

***

      

Иногда подкуриваешь сигарету, потом долго и нудно прячешь пачку и зажигалку в карман сумки, застегиваешь молнию, потом вспоминаешь про сигарету, а она уже потухла. И так лень снова лезть за зажигалкой, что стоишь и пышешь как паровоз, вдруг раскурится. Щеки надуваются, глаза скошены на нос, похож на дебила.

Вот так некоторые дружбы. В какой-то момент вам становится не о чем говорить, незачем писать друг другу, но ты все по инерции пишешь и заводишь разговоры, будто костер пытаешься разжечь, хотя не ясно вообще, тлеет ли там еще что-нибудь. Когда ты с большим теплом окунаешься в воспоминания, чем в живого человека напротив тебя. Казалось бы, ну не клеится - так забей, забудь, людей-то вон сколько, 7 миллиардов вокруг гуляет. Но нам слишком сложно бросать то, что было нашим, будто отпустить человека - значит признать поражение, лишь не понятно, в чем. В битве за себя, такого, которому было хорошо с этим старым другом? За человека, которым ты был три-четыре года назад?

И ты не сдаешься, продолжаешь писать и звонить, и даже встречаться, и заполнить неловкие паузы в разговоре разной ерундой.

И я не знаю, хорошо это или плохо. Потому что когда вот так тянешь сигарету изо всех сил, они все же иногда раскуривается. 

А новогодней атмосферы все нет и нет

Итак, остался один день до праздника, который, если честно, фиг поймешь, что теперь символизирует, но вроде как цветы и подарки дарят особям женского пола, и не важно, почему. 

Меня эта праздничная истерия всегда веселила (особенно умилял образ мужа, склонившегося над раковиной с грязной посудой, который, как золушка, ровно в полночь «преображается», с адским хохотом снимает с себя фартук и бежит на диван смотреть футбол, а домывает жена, потому что ее время вышло), а еще больше веселили мудрые перечни «27368325 идей чем порадовать милых дам 8го марта» (из тех, что я видела в этом году, единственной действительно стоящей вещью была маска в виде головы лошади в подборке лайфхакера, все остальное – как у Горького, «На дне»). Ясное-красное, что блаблабла главное внимание и плохих подарков не бывает вообще, но господи, как же обидно иногда понимать, что человек выбросил кучу денег на безвкусную, неполезную фигню! И то, что могло сделать обычный день празднично-волшебным (по крайней мере у меня 8е марта обычно все равно получалось таким, потому что вокруг много живых цветом, веселья, гуляющих пар и целых три! выходных дня), только портит настроение. В общем, можете, конечно, воспользоваться тестом от Buro 24/7 «Что хочет твоя девушка на 8 марта?», потому что подборка айс, но там количество нулей в ценах на вещи создает иллюзию, что они в рублях (на самом деле нет).

Поэтому я составила небольшой перечень красивых и доступных подарков для девушек моей весо-возрастной категории + небольшие советы, как это все дарить. Парням будет поучительно, а девушки, может быть, откроют для себя что-то интересное.

Надо понимать 

 

что любой подарок выглядит лучше, если видно, что он продуман, что вы долго и сосредоточенно чесали в голове, и в этих почесываниях родился милый, красиво упакованный комплект. Большой дорогой подарок может проигрывать двум маленьким, но красиво обернутым, а любой подарок, сопровожденный цветами, выглядит солиднее. Иногда достаточно купить пару смешных желтых носков - и дарить их с букетом желтых тюльпанов (тут поправочка на забобоны, желтые тюльпаны, как известно, вестники разлуки; если ваша девушка суеверна, переиграйте все то же самое в другом цвете) и горстью каких-нибудь конфет в желто-золотых обертках. Можно купить поясную сумку синего цвета, а в нее вложить какой-нибудь офигенно-пахнущий-органический-безглютеиновый-нужное-подчеркнуть крем для рук, и чтобы он тоже был в какой-нибудь синей баночке. Это мелочи, но мелочи решают.

People who can`t handle all black outfits are weak

 

 

Девушки, естественно, бывают разные, и одежда - это очень личная тема, ты тут сама часто разобраться не можешь, что тебе нравится, че уж тут говорить про парней. Но черный в одежде - мое уверенное имхо - идет всем. А тем более что в замечательном магазине Кapkan представлено много чего, что не представлено больше ни в одном другом киевском мультибрэнде: крутые кроссовки, футболки, свитера, молодые украинские бренды типа VХЛМ (вот эта толстовка Black Wood, кстати, их и на сейле стоит 450 гривен) и Syndicate (их крутейшая куртка Crew Jacket Black, тоже сейл, 900, хочухочухочу).

 

Второй мой визг "хочу" - это портативные зарядки. Мне прежде приходилось видеть либо что-то уродливое с монтированным в нее фонариком (втф), либо красивезные космические корабли, но за соответствующие космические деньги. В общем, радости моей не было предела, когда я откопала этих двух крошек (вот и вот), изящных и умеренных в цене. Все мы так или иначе зависимы от телефонов\планшетов\читалок и т.д., все хоть раз в жизни бегали по кафе или универу с безумными глазами и криками "розееетку мнеее" или "у кого есть зарядка для шестооогоо". В общем, вещь нужная. Не прогадаете.

Почему прописной истиной считается, что "все девушки любят брильянты" я хз, если честно. Уверенна я в другом - все девушки любят блокнотики (с чистыми листами и в линеечку, в кожаных обложках, обложках с рисунками, с застежечками, ежедневники, записные книжки, блокноты для рецептов, для фильмов, личные дневники - да да да we all do that, не пытайтесь отмазаться жалкими фразами про взрослую жизнь и серьезные проблемы). Если у вашей девушки 100 блокнотов - 101й не будет лишним, если ни одного - он ей просто необходим, более того - вы сами можете определить предназначение этого блокнота, написав на первой странице или подарив со словами "записывай сюда свои мысли, чтобы потом из них родилась твоя первая книга", "записывай то, что вдохновляет тебя" и прочая романтичная пурга (нам это нравится, типа вам не все равно на наши мечты, таланты и планы, вы внимательны и чутки и такое разное). Вот эти шикарности от HIVER BOOKS (именно эта стоит 60 грн, но много других, есть и дешевле) можно купить в магазине Ласка, тогда часть заплаченных денег еще и на помощь детишкам-сиротам пойдет.

Другие приятные мелочи в темных цветах это: носки Sammy Icon (вообще фирма известна своими яркими принтами для носков, но лично у меня есть подруги, которые никогда в жизни не наденут что-нибудь не однотонное на ноги, так что теплые черные носочки, вязанные косичкой - вай нот), милая канцелярия от Гапчинской (купить можно на Якабу, такая папочка - 96 грн), пленочный фотоаппарат от Фотоврамке (потому что каждый хочет быть хипстером и снимать на пленку, запомните это; СМЕНА-SL стоит 150 грн).

Червоний то любов

 

Например, любовь ко всему украинскому, бум на которую случился лишь в прошлом году, но и на том спасибо. Замечательная девушка делает вот такие народные куклы-мотанки и так же многие другие - вам выбирать размер, модель, цвета и ткани, вследствие чего цена получается очень гикой - от 30 до 200 гривен (ее группа тут). То есть куколка может стать и приложением к большому подарку, и подарком сама по себе.

С детских лет я ненавижу, когда мне дарят духи (если я о них не просила и если это не один из 3-4 ароматов, которые я обожаю и которыми стабильно пользуюсь, но два вышеупомянутых случая - прерогатива самых близких друзей). Духи - как белье или украшения, очень деликатная и неоднозначная вещь, и обычно такой подарок говорит об отсутствии фантазии и внимания - зашел в брокард, напряг девочку-ассистента, вышел с банкой какого-то новомодного аромата. Однако есть очень необычная серия Demeter, и тут уже об "отсутствии фантазии" язык не повернется говорить - это монопарфюмы, каждый посвящен какому-то всем известному запаху. Иными словами, если вам интересно, как пахнут девушки, надушенные помидором, сигарами, влажной землей, дождливой погодой, мороженным, детской присыпкой и замерзшим прудом - вам сюда. К выбору запаха все равно стоит подходить осторожно, но мне трудно представить, чтобы кто-то отказался попробовать духи с запахом книжных страниц или черники.

Я не придумала, как оригинально и метафорично озаглавить параграф про бежевый цвет, пишу как есть: золотисто-бело-бежевая подборка

 

Теперь давайте поговорим о книгах. Книги тоже очень щекотливая тема - когда-то я подарила молодому человеку сборник стихотворений его любимого поэта и оказалось что (внимание) У НЕГО ИХ 8 ШТУК. Разных, да. но ВОСЕМЬ, подаренных в разное время такими же "изобретательными" девушками и друзьями, как я. Можно, конечно, дарить книги своих любимых поэтов. Но я уже знаю, например, что, к несчастью, все же существуют люди, которым не нравится Бродский, как кому-то может не понравится какой-либо другой обожаемый вами автор. Что делать?

Дарить красивые книги. Когда не важно, в принципе, что там написано, потому что от иллюстраций захватывает дух. Это любые издания А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-ГА с иллюстрациями Владислава Ерко, это большинство книг издательства "Основи". А "Видавництво Старого Лева" вообще балует, превращает солидных девушек в пятиклассниц, которые с высунутыми от напряжения языками разрисовывают их умопомрачительные раскраски.

Цвет, признанный цветом 2015 года, цвет сумасводящих девяток и зимних ягод

 

Продолжая тему картинок - недавно в Украине начали издавать аналог американского Kinfolk`a, красивейший журнал о путешествиях La Boussole. Чем бы ни увлекалась ваша сестра, девушка или подруга, она получит дозу эстетического наслаждения, листая эти страницы. И да, в цветовой гамме фотографий из их второго выпуска важное место занимает марсала, этот новомодный коричнево-вишневый оттенок.

Этого же цвета есть продукция у моей новой любви - бренда Poolparty. Ребята шьют из натуральной кожи очень крутые, простые, подходящие всем сумки. Аксессуары тоже спорная вещь, всегда можно промахнуться, но главное - что в обуви, что в сумках, что в часах - это качество и стиль. И вот эти баулы именно такие (клатчи у них тоже есть, можете посмотреть в группе тут; просто лично я из тех людей, кому нужно, чтобы в сумку помещалось пять кило картошки, иначе никак).

Цвет, которого в "Алых парусах" было море 

(правильно, синий) 

 

В те редкие моменты, когда я все-таки выхожу из дому без планшета, косметички, расчески, маленького кошелечка для мелочи, блокнота для дел, блокнота для мыслей и т.д., короче, когда мне просто нужно запихнуть куда-то деньги и телефон - поясная сумка вообще самое удобное, что можно себе представить (речь, понятное дело, не о клубах и званых ужинах, а о прогулках с друзьями, парках, кафешках и прочих видах развлечений, которые не обязывают тебя как-то особенно одеваться). Последняя моя находка и любовь - это поясные сумки Sasha Glybina (у нее еще шапки бомбезные, но как-то несезон сейчас). А вот напузники эти - самое оно. Они разнообразнейшие вообще, из разных материалов, расцветок, с красивой подкладкой, и все красивые. Стоят около 300 гривен, что очень гуманно, учитывая качество материалов и ручную работу)

Все, я выдохлась. Что свидетельствует, конечно, о том, как непросто подбирать подарки любимым. Надеюсь, кому-то я облегчила жизнь этим списком)

Единственное, что хочу сказать напоследок: в 99 из 100 случаев девушка, которая говорит, что ей ничего не нужно на 8 марта, что это дурацкий праздник и главное чтоб любимый был рядом, действительно так думает. НО! вы не представляете, как приятно проснуться утром, когда на столе в вазе стоит красивый букет, а на кухне уже готовится кофе. И солнце светит, и птицы поют. А потом вы завтракаете вместе, или даже идете завтракать куда-то, и вокруг люди, какое-то праздничное возбуждение и пронзительная чистота мартовского утра. Круто, да? По-моему, круто. По-моему, совсем не сложно сделать любимого человека счастливым.